Денисенко С. В. Агрессивный персонаж в сюжетном поле "спокойного текста"
Сергей Викторович Денисенко
(Институт
русской литературы (Пушкинский Дом) РАН)
Агрессивный персонаж в сюжетном поле «спокойного» текста
(Тарантьев в «Обломове» И. А. Гончарова)
В докладе С. В. Денисенко рассматривается фигура Тарантьева, второстепенного персонажа, активно изменяющего сюжетный ход романа И. А. Гончарова «Обломов» и, соответственно, жизнь Обломова. Образ Тарантьева, возможно, восходит к гоголевскому Ноздреву. Именно с появлением агрессивного персонажа жизнь главного героя начинает кардинально меняться. С агрессивным персонажем связаны кульминационные точки «спокойного» сюжета.
Антипод Обломова, «деятельный» Штольц, практически не участвует в сюжете: «он возражает Обломову то словом, то делом, стыдит, упрекает его – более ничего» (Ахшарумов). Штольц знакомит Обломова с Ольгой, начинается любовный роман в романе, но в это время, «в одно прекрасное утро Тарантьев перевез весь его дом к своей куме, в переулок, на Выборгскую сторону, и Обломов дня три провел, как давно не проводил: без постели, без дивана…» (С. 193). Можно сказать, Тарантьев в системе персонажей единственный, на кого автор возлагает сюжетную функцию.
В разгар любовного увлечения, во время «возрождения» Ильи Ильича опять же появляется Тарантьев.
Еще не завершена любовная линия в романе, но сюжет, благодаря Тарантьеву, продолжает двигаться вперед. Мы имеем в виду заговор в трактире, в «заведении». Здесь вокруг Обломова (который еще «жених») начинают плестись гнусные интриги.
В результате плетения интриг действие романа (а «любовный роман» уже завершен) начинает стремительно развиваться: Обломова и Агафью Матвеевну ввергают едва ли не в нищету и проч. Появляется «волшебный помощник» Штольц и всё налаживает. И здесь наступает кульминация романа. Илья Ильич, не умеющий сам даже одеваться, вдруг отвешивает явившемуся его «обругать» Тарантьеву оплеуху.
Мне хотелось посмотреть какова роль в данном сюжете второстепенного (?) и единственного агрессивного персонажа. Кажется, в таких узких рамках, спровоцированных конкретной темой нашей конференции, этого никто не делал. Я намеренно рассматривал только сюжет, игнорируя "художественный мир" и собственно поэтику романа. В русской литературе этот роман Гончарова стоит особняком: в сюжете его нет активных персонажей (учитывая, что главный герой "лежит на диване"), кроме... негодяя Тарантьева, на которого возложена автором сюжетообразующая роль.
И если, предположим, эту роль Гончаров отвел бы Штольцу, то получился бы любовный роман, и не было бы в литературе «вечного типа» Обломова. И была бы не «обломовщина», а «преодоление обломовщины». Но это уже совсем другая и совсем нерусская история.
И несколько слов о визуальном материале к моему докладу. Основные темы иллюстраторов «Обломова» – это Обломов, лежащий на диване, Обломовка из «Сна Обломова», Обломов и Штольц, Обломов и Ольга (любовная история). Среди этих тем, пусть не часто, встречается и второстепенный персонаж Тарантьев (или сюжет «Заговор в трактире»). Экспрессивную «оплеуху» мы обнаружили только у художника Л. Красовского.
Г.
Новожилов. Заговор в трактире (шмуцтитул).
Гончаров И. А. Обломов. М., 1969
Л.
Красовский. Оплеуха.
Гончаров И. А. Обломов. Л., 1967
Спасибо, Сергей Викторович, за эмоциональную презентацию агрессивного Тарантьева!
ОтветитьУдалитьНаблюдение о том, что "Образ Тарантьева, возможно, восходит к гоголевскому Ноздреву", кажется абсолютно точным. Нет ли подобных наблюдений в работах о Гоголе и Гончарове? Ведь в сюжете "Мертвых душ" (тоже довольно спокойном) скандалист Ноздрев играет роль, очень похожую на роль Тарантьева. Достаточно ли в русском романе одного агрессивного персонажа на целую книгу?
А.Ю. Сорочан
Спасибо, Александр Юрьевич. Вопрос для будущей статьи важен. Но, Вы знаете, что у нас в Гончаровской группе создана замечательная библиография, и у нас есть прекрасный библиограф, А.В. Романова. Как бы про Ноздрева, на вскидку, никто не писал - но мы это легко проверим. Мне же, на старости лет, как-то и не интересно делать мелкие "находки". А по поводу агрессивного персонажа: да. Его хватило на "Обломова" и на "Мертвые души". Больше у меня не на слуху, ничего не могу сказать.
УдалитьСпасибо! Но насчет мелких находок - это Вы, Сергей Викторович, зря: ведь действительно важный сюжет: когда "агрессивный персонаж" на целый роман один-единственный...
УдалитьНу, ерничества и самобичевания еще никто не отменял...
УдалитьСергей Викторович, спасибо за содержательный доклад! Возник вопрос, очень интересно услышать вашку точку зрения! Вы говорите, что Тарантьев, по сути своей, является единственным двигателем повествования, разбавляя плавность и статичность. На ваш взгляд, момент с переездом Обломова заграницу, когда Тарантьев убежден в том, что первый никуда не поедет, не тормозит ли развитие? Не является ли это моментом, когда агрессор мешает динамике сюжета?
ОтветитьУдалитьС уважением, Е.Д. Шмелёва
Прекрасный вопрос. Я отмечу это в статье. Обломов слишком долго собирается поехать за границу. А Тарантьев слишком быстро перевозит И.И. на Выборгскую сторону. И в этом как раз - динамика сюжета, так мне кажется
УдалитьСергей Викторович, спасибо за информативный доклад! Хотелось бы задать вопрос: предполагается, что в произведении существует место агрессора, которое полноправно занимает Тарантьев,однако в моменте, когда Обломов даёт герою пощёчину,они меняются местами,то есть место статичного, "тихого" персонажа занимает Тарантьев, а Обломов соответственно "пьедестал" агрессора. Так почему Илья Ильич не остаётся в этом состоянии,а снова возвращается к индифферентности и пассивности?
ОтветитьУдалитьС уважением, Липатова А.М.
Там происходит катарсис. Я бы сам с Дружининым (см. эпиграф доклад) набил бы морду этому негодяю. Даже если бы лежал в халате на диване, как Илья Ильич....
УдалитьСергей Викторович, спасибо большое за интереснейший доклад! Сравнение Тарантьева с Ноздревым действительно много нам дает. Однако хочется уточнить: видите ли Вы также похожий синтаксис в репликах этих героев? Например иронизм в высказывании "Он женится" -- типичен для разговорной речи той эпохи? Интересно ваше мнение по этому поводу. Ваша, Анджела Бринтлингер
ОтветитьУдалитьДорогая Анджела, реплики типичные. А про Ноздрева... - неужели я первый это сказал? Ну, посмотрим. Хотя я не претендую на открытие!
ОтветитьУдалитьДа, и про связь с Гоголем есть много работ, да и сам Иван Александрович про это писал. Но про Ноздрева, видать, это я брякнул, как само собою разумеющееся, простите!
УдалитьИнтрига с ролью агрессивного персонажа Тарантьева в судьбе Обломова, столь ярко маркированная в докладе Сергея Викторовича, каким-то странным образом связалась в моем сознании с агрессиями Нестора Кукольника и Карла Брюллова по отношении к Глинке времен его проживания с кукольниковской «братией» в 1839-1840 гг. Глинка в этой компании типичный ленивец, а те – его пробудители. Все перипетии в жизни «братии» были предметом светских пересудов и, став своего рода «притчей во языцех», послужили одной из причин бегства Глинки сначала из Петербурга, а затем и из России. Может быть, стоит учесть этот сюжет в истории рождения истории Обломова? С.Фролов.
ОтветитьУдалитьСпасибо, дорогой Сергей Владимирович! Но мы уже смотрим в общекультурном контексте. Где тот Иван Александрович, едва-едва уживавшийся в богемной писательской тусовке Белинского (о чем он писал в "Необыкновенной истории") - и где Глинка на чердаке со своей "братией"? Мифообраз Глинки, создаваемый как раз "братией" - "ленивца праздного" (моцартианский по-пушкински для русского сознания миф). Какая там агрессия от вечно пьяного Нестора Кукольника? Устал от них, видать, Михаил Иванович, да и сбежал за границу...
УдалитьСпасибо, Сергей Викторович, очень интересно! Концепция красивая, но не могу согласиться с тем, что Штольц – пассивный персонаж. Он активен в жизни и судьбе Обломова. Пусть Гончаров не детализирует его роль в переезде Обломова на дачу, вмешательство в управление имением, но это поворотные моменты сюжета, а без Штольца они бы не состоялись.
ОтветитьУдалитьЯ предчувствовал этот вопрос от Вас, Светлана Анатольевна. Я пропишу это подробнее в моей статье. Еще раз подчеркну: Штольц пассивный персонаж в СЮЖЕТЕ романа, но не в ПОЭТИКЕ романа. Так я это понимаю.
УдалитьЭтот комментарий был удален автором.
ОтветитьУдалитьСпасибо большое за такой интересный доклад! Скажите, пожалуйста, на Ваш взгляд, если бы в романе не было бы Тарантьева, создающего и активно меняющего сюжетную линию, произведение смогло бы достичь такого мирового признания в литературе, какое оно имеет сейчас, или же нет?
ОтветитьУдалитьСпасибо, Ульяна Борисовна, за вопрос. Да, тогда бы Обломов не перешел в категорию "вечных типов" литературы - о чем я достаточно навязчиво написал в конце доклада. История с антиподом Обломова Штольцем переросла бы в "любовный роман", в "возрождение Обломова". И мы бы не получили "обломовщины".
УдалитьСпасибо, Сергей Викторович, за тонкий анализ! Активный персонаж как двигатель сюжета - в данном случае очень интересная тема. Антагонизм персонажей не позволяет судить об авторской оценке, а активность «злого» Тарантьева проясняет неочевидный здесь конфликт, учитывая его необходимость для развития любого действия и сюжета. Можно с бОльшим основанием говорить о симпатиях Гончарова. А сходство Тарантьева с Ноздревым и правда кажется очевидным едва ли не со школы.
ОтветитьУдалитьСпасибо, Илона Витаутасовна, за Вашу реплику, с которой согласен.
УдалитьЗапишу еще здесь наблюдение Светланы Анатольевны Васильевой из нашего с ней телефонного обсуждения: если в "Обыкновенной истории" агрессивных персонажей нет, в "Обломове" появляется второстепенный агрессивный персонаж, Тарантьев, то в "Обрыве" мы получаем одного из центральных персонажей, агрессивного Марка Волохова. (За него больше всего Иван Александрович поплатился от критиков "Обрыва".)
ОтветитьУдалитьУважаемый Сергей Викторович, спасибо большое за интереснейший материал! Вы вскользь упомянули о "волшебном помощнике" и "герое-трикстере", и как тут не вспомнить В.Я. Проппа! Да еще сама фамилия Тарантьева уж больно близка к слову "таран" - он ведь правда тараном наседает на Обломова и побуждает его к динамике. И с какой-то стороны его даже можно назвать сказочным "духовным наставником", ведь, как уже говорилось, если бы не подобный персонаж, то не существовало бы нашей великой "обломовщины".
ОтветитьУдалитьХочу также отметить, что ваш материал будет очень полезен для более углубленного изучения романа в школьном курсе. Как раз сейчас занимаюсь подготовкой к ЕГЭ по литературе, а вы осветили такую важную проблему с совершенно неожиданного ракурса. Спасибо вам большое!
Спасибо, Анастасия Александровна, за столь добрые слова! Горжусь, что даже в ЕГЭ я пригожусь!
ОтветитьУдалитьСпасибо, Сергей Викторович! Замечательный доклад. Новые смыслы заставляют размышлять. Тарантьев, на мой взгляд, прекрасно вырисован, как образчик "энергетического вампира". Подпитка Обломовым и является, видимо, двигателем действа.
ОтветитьУдалитьСпасибо, Марина Викторовна, за справедливое и тонкое наблюдение!
ОтветитьУдалитьСергей Викторович, очень интересный доклад. Параллель Тарантьев - Ноздрев мне раньше не попадалась.
ОтветитьУдалить(Александра Романова)
Спасибо, Александра Владимировна! Вот (обращаюсь к аудитории), я же говорил, что библиограф Гончаровской группы подскажет!
Удалить